Черный выход - Страница 37

Игорь застонал от внезапного болезненного прострела в затылке и с трудом открыл глаза.

Ему в лицо светили фонариком. Этот факт не понравился Фомину, как и то, что он лежал на чем-то жестком и холодном одетый в одни трусы и носки. Нестерпимо болела голова, и во рту был сладковатый привкус крови.

– Очнулся? – спросил владелец фонаря простывшим голосом.

Игорь попытался сесть, застонал от укола в висках и закрылся от яркого света рукой. Как бы в голове не звенело и мысли не путались, то, что он попал в какую-то неприятную историю, Фомин сообразил сразу Потому пытался потянуть время, чтобы понять, в какую именно историю и с какими действующими лицами.

– Ты чё, оглох? – прогудел сверху второй голос, и из темноты прилетел хороший подзатыльник.

Игорь не смог сдержаться и вскрикнул, когда от сильной боли перед глазами заплясали искры. Вслед за вскриком Фомин изобретательно выругался, стараясь удержаться в сидячем положении.

– Пасть закрой, – посоветовал голос сверху, и Игорь подчинился, опасаясь новых ударов. Он подтянул колени к груди и обхватил их руками.

– Где ты взял столько хабара? – спросил первый голос.

Глаза Фомина немного привыкли, и он смог разглядеть фигуру говорившего, темную и косматую. Пространства вокруг было немного, оно сходилось над головой пологом, на стене слева чернел прямоугольник закрытого тканью окна. Стало быть, в охотничьей палатке. Стало быть, мародеры.

Пинок ботинком в бок и нетерпеливый голос сверху:

– Глухой, что ли?

– Хабар из Зоны, – ответил Игорь, соображая как бы извернуться. – Собрал.

Снова удар в спину и грубый возглас:

– Чего ты трындишь? Такой хабар за раз не собирают!

– А я собрал… Мужики, вы, вообще, знаете на кого я работаю? – решил блефовать Игорь, а потому придал голосу лишней наглости: – Это Волчка хабар.

В палатке повисла тишина, потом в луч фонаря вплыло пропитое лицо с нечесаными и немытыми волосами и узкими свиными глазками, которые внимательно изучали Фомина.

– Чего-то я тебя не припомню, – протянул мародер, обдав Игоря смрадом перегара.

– Да я тебя тоже, – с вызовом ответил парень. – Где мои шмотки? Холодно…

– В углу. У вас в каждом кармане по нычке, – раздался голос сверху. Судя по интонации, говоривший пребывал в растерянности.

Игорь позволил себе поднять лицо и посмотреть на второго мародера, но разглядеть ничего толком не смог. Решив закрепить призрачный успех, он сказал доверительно:

– Мужики, я ваш промысел понимаю и даже одобряю. Верно вы шкурите этих диких сталкеров, нечего хабар мимо конторы носить. За мной один пассажир выбирался, скоро должен выходить. Давайте я вам скажу где…

– Кого из братвы знаешь? – вдруг спросил пропитой, и на его губах появилась нехорошая улыбка.

Игорь перечислил пару имен, благо был наслышан. По-хорошему он сильно рисковал – прикрываться связью с блатными, не имея таковых, себе дороже, но в данной ситуации выбора не было. Эти бандиты грабили идущих из Зоны сталкеров, а иной раз и убивали. Они действовали сами по себе, и местная братва на то официального разрешения не давала. А потому можно было прикрыться авторитетными именами, уповая на то, что с «крышей» мародеры связываться не захотят.

Но что-то этот хрипатый уж больно хитро лыбится. Если сам из бандоты, то худо дело.

– Чего ты мне козырями кроешь? – выслушав ответ Игоря, хмыкнул пропитой. – Эти имена каждый фраер в городе знает. Конкретно под кем ходишь? Через кого Волчку хабар сливаешь?

– Надо было сразу его вальнуть, – загундел второй бандит.

– Погодь, он нам еще расскажет где столько бирюлек собрал, – оскалился пропитой, глядя в упор на Игоря. – Ну чего молчишь, паря?

Как назло, в голову никак не шло погоняло мужика, который занимался сбором хабара в банде Волчка. Его как-то упоминал Гриф, Игорь еще тогда подумал, что неплохо бы запомнить. Там кличка какая-то простая, короткая… И вот ведь надо ж такому случиться, именно сейчас из головы вылетело!

– А петушок-то за базаром не следит, – мародер устал ждать, и его улыбка зловеще растянулась. Из темноты внезапно вылетела рука со скрюченными пальцами и вцепилась Фомину в кадык. – Молись, утырок.

Игорь не стал ждать, пока сбоку прилетит нож или шило, страх придал ему сил и бездумной храбрости. Он плюнул в лицо пропитому и, когда тот инстинктивно ослабил хватку, вцепился зубами ему в большой палец. Одновременно ударил что было сил куда-то за голову. Попал в мягкое, и его придавила охнувшая, пахнущая костром туша. Фонарик полетел прочь, стробоскопом высвечивая дерущихся людей, разбросанные вещи и стенки палатки. Пропустив несколько ударов в голову и чуть не оставив в цепких пальцах ухо, Игорь чудом извернулся, из положения лежа прыгнул вперед и уткнулся лицом в холодную дорожку молнии.

– Сука! Убью! – заревел один из мародеров, хватая парня за ногу. Рядом упал второй, в руке сверкнул нож.

– А-а! – заорал Фомин, ужом просочился в узкую щель между неплотно застегнутым пологом и полом, вырвался наружу. Вскочил и, как был в носках и трусах, так и побежал прочь, надеясь на темноту. За спиной ругались и кричали, выбираясь из палатки, бандиты. В воздухе звонко щелкнул пистолетный затвор.

Игорь бежал налетая на деревья и утопая в сугробах. Обжигающий воздух царапал глотку, мороз моментально сковал тело, от чего мышцы почти окаменели. Пока Фомина спасал адреналин, но так долго продолжаться не могло. Если он ничего не придумает, то его убьет холод.

Не чувствуя ног, Игорь выбежал из леса. Тут же его начал хлестать налетевший ветер, он словно выдирал куски мяса из спины и шеи, застывал льдинками в глазах. Вокруг вился туман, путал и не давал найти какой-нибудь ориентир. Ну, по крайней мере, он в полосе отчуждения!