Черный выход - Страница 59

Так вот куда умчалась «зеленка»! Она просто почувствовала приближение большой добычи.

Понял это и Старцев. Хватая рюкзак, он заорал:

– Ходу!

Друзья слетели с холмика и со всей возможной скоростью устремились в сторону Периметра. Идущий первым Фомин только и успевал бросать перед собой гайки, обратно успевал подбирать не все. Сзади пыхтели Гоша и Семен.

Когда одна из гаек вдруг в полете сменила траекторию и ушла в сторону, Игорь все же притормозил, заставляя остановиться друзей.

– Не хватало еще на выходе гикнуться, – веско сказал он. – «Зеленка» сюда не полезет, ей лес не нравится. Так что сбавим темп.

Дальше Игорь повел группу неторопливо, но уверенно – начались знакомые места.

– Вообще, я слышал о том, что по Зоне можно ездить на транспорте, – не выдержал тишины Гоша.

– Можно, – не оглядываясь, ответил Игорь. – До первой ловушки. Да и моторы тут глохнут.

Он сосредоточенно разглядывал засыпанный ветками мох, в котором потерялась гайка.

– Толь Толич из второй лабы говорил, – продолжил Чесноков, – что есть артефакт, который позволяет по Зоне прямо сквозь ловушки ходить. «Трассер» называется.

– Брехня. Байки из серии «камня бессмертия» и «мозговой торпеды», – поморщился Фомин. Он наконец обнаружил гайку, поднял и кинул чуть вперед, следуя за ней.

– Я видел «трассер», – подал голос идущий позади всех Семен. – Такой продолговатый цилиндр. Тяжелый.

– Это где ж ты его видел? – не поверил Фомин.

– В коллекции у шефа. А раз в коллекции, значит, редкий объект.

– Я же говорю! – приободрился Гоша. – И Толь Толич сказал, что за все время работы они смогли найти лишь несколько экземпляров. Берегут как зеницу ока.

Фомин хмыкнул. Вот бы найти такую хреновину, тогда все артефакты в Зоне были бы его.

Словно прочитав его мысли, Чесноков добавил:

– Только вот работает он при скорости свыше двадцати километров в час и весит как гиря. Так что по Зоне с ним особенно не побегаешь.

За приметным пригорком с похожим на плаху пнем начинался короткий спуск, упирающийся в кажущийся непроходимым бурелом. Но Игорь знал как и что надо поднять, куда подлезть, чтобы выйти аккурат к полузасыпанной траншее, ведущей под Периметр.

– Вообще, в Зоне много всего загадочного, – продолжал болтать Чесноков. – Вот, казалось бы, мы к ней уже привыкли, а ведь что мы о ней знаем? Да сущие крохи!

– Это ты с институтскими наобщался, – констатировал Игорь. – Это у них ярко выраженный синдром вечного ничегонепонимания.

– Это только дурак думает, что он все знает, – нравоучительно произнес Гоша. – Умный знает, что знает недостаточно. Вы вот, к примеру, знаете о теории сернистого мха?

– Не слышал, – словоохотливость друга отвлекала Фомина, но он решил послушать. Тем более что они почти пришли.

– Какого мха? – переспросил Старцев.

– Когда-то случайно завезенный моряками на подошве сапог сернистый мох за несколько лет уничтожил уникальную экосистему небольшого острова, – с удовольствием принялся рассказывать Чесноков. – И есть теория, что природа и свойства Зон Посещения суть того самого мха, поглотившего менее агрессивную среду. И необходимо понять какие именно условия нужно создать, чтобы Зона почувствовала угрозу и отступила.

– А какие условия спасли бы тот остров? – спросил Семен.

– Не знаю, – честно признался Гоша. – Новые растения или животные, питающиеся мхом и не дающие ему разрастаться.

– У наших светлых голов из МИВК есть какие-то наработки? – В голосе Фомина сквозил скепсис.

– Ну… – замялся Гоша. – Там все сложно.

– Что и требовалось доказать, – удовлетворенно кивнул Фомин. – Прыгайте, я подержу ветки.

Друзья с хрустом пробрались под длинным ворохом растопыренных хворостин, съехали в траншею, хлюпая сырой грязью на дне. Последним спустился Игорь, аккуратно опустив ветки и придав им первоначальный вид. Нечего кому не следует выдавать хорошую точку выхода.

– Но, – Гоша словно все это время искал чем ответить Игорю, наконец нашел, и теперь в его голосе слышалась нотка самодовольства: – Есть один мужик, который считает, что новые условия, способные остановить Зону, это дифференты. Он, правда, не ученый – бывший пилот спасательной службы Института. Они с товарищем потерпели крушение в Зоне и прожили там почти месяц. Еще у него с рукой что-то…

– Слышал я эту тему, – не стал спорить Фомин. – Весь город шумел, когда он вдруг объявился живой и невредимый. Он сам выбрался, а друг в Зоне погиб.

– Не погиб, в том-то и дело, – сказал Чесноков. – Он изменился, превратился во что-то иное.

– Во что? – спросил заинтересовавшийся историей Старцев.

– А вот хрен знает во что. Только летчик с ним иногда встречается. И тот ему вроде бы дает советы, как расширение Зон остановить. И вроде как пилот собирает команду из детей-дифферентов, которые в интернате живут, чтобы устроить поход к эпицентру.

– Съехала кукушка у этого летчика, вот что я скажу, – отмахнулся Игорь. – Все, мужики, пришли. Вон пакеты, Гоша, вытащи их из крапивы. Зачем ты их так далеко закинул?

– Дальше положишь – ближе возьмешь, – продекламировал Гоша и полез в жгучие заросли. Уже оттуда донеслось: – А по поводу этой истории с летчиком, так, за что купил, за то и продал. Только я сам знаю тех, кто с ним встречался. Все как один уверяют, что он точно не сумасшедший.

– Жизнь рассудит, – не стал спорить Игорь. – Все, завязываем балаболить. Сейчас через отчужденку пойдем, потому тихо, а то патруль накроет. Семен!

– А? – вопросительно поднял брови Старцев.